Бой за высоту "Н"

Героический подвиг морских пехотинцев

Ночью в густой туман подразделение морской пехоты атаковало высоту "Н". Удар был внезапным и стремительным. Немцы побросали оружие и в панике разбежались. Моряки закрепились на отвоеванной земле. Непередаваемое словами чувство радости волновало их, делало сильными, смелыми, стойкими. Немцы несколько раз бросались в яростные контратаки, но, встреченные дружным огнем североморцев, откатывались назад.

К утру туман рассеялся, над передовой стояла тишина.

— Не нравится мне эта тишина — проговорил кто-то из крас нофлотцев.

И действительно, не прошло и часа, как страшный грохот расколол небо, сопка задрожала и скрылась в смерче огня, дыма и металла.

Под прикрытием своей Артиллерии и минометов немцы решили любой ценой вернуть утраченные позиции. Казалось, не было на сопке такого вершка земли, где бы не разорвался вражеский снаряд или мина. Но когда немцы пытались приблизиться к русским матросам, они наталкивались на решительный отпор. Североморцы дрались, как львы. Израненный командир Юневич, чье имя впоследствии прогремело на все Заполярье, отказывался покинуть поле боя. Перед амбразурой, из которой он вел огонь, валялись убитые немцы. Но и ряды моряков таяли. После нового ранения товарищи унесли Юневича. Подкрепление ждать было неоткуда: немцы обошли высоту и медленно, но упорно стали сжимать кольцо окружения.

— Сдавайся, русс!

Североморцы отвечали гранатами, сберегая патроны. Но вот подошли к концу боезапасы. Тогда пехотинцы поручили радисту отправить последнюю радиограмму : «Погибаем, но не сдаемся.

Артогонь — на нас. Да здравствует любимая Родина!».

* * *

В то время, когда на высоте «Н» происходил этот бой, на огневых позициях Н-ского артил лерийского дивизиона также было жарко: накалились не только орудия, по казался раскаленным даже воздух. Образуя фонтаны огня и дыма, рвались немецкие снаряды.

У орудий сосредоточились все артиллеристы - от командиров орудий и наводчиков до санитаров, коков и ездовых. Большие тяжелые снаряды молниеносно передавались из рук в руки и исчезали в черных утробах стволов. Наводчик Ахматов, черный и потный, работал, как автомат. Выстрелы сливалась в сплошной гул.

Несмотря на огромные потери, немцы ползли сжимая кольцо окружения вокруг горстки морских пехотинцев.

В это время тяжелые североморские снаряды рвались на огневых позициях немецких батарей. Подавить их огонь было нелегким делом: немцы палили с разных направлений ,но каждая вновь появляющаяся цель быстро засекалась, и по ней немедленно отрывался огонь на уничтожение. Скоро североморские артилеристы подавили основные немецкие батареи.

— По живой силе врага — огонь!

Гитлеровцы остервенело ползли вперед, неся огромные потери, устилая склоны сопки трупами.

Теперь майор Придня уменьшил прицел до предела, рискуя ударить по своим. В это время была получена радиограмма: «Погибаем, но не сдаемся. Артогонь- на нас». Телефонист заметил, как на щеке командира сверкнула слеза и как быстро он вытер ее ладонью.

  Ну нет, — сказал, он, — попробуем еще раз уменьшить прицел. Не выдержать фрицам североморского огонька!

Майор подал на батарею новую команду. Земля задрожала от выстрелов и разрывов. А через минуту или две командир подразде­ ления докладывал майору:

— Немцы бегут!
Артилерия — бог современной войны — сделала свое дело. На высоту прибыло подкрепление. Первые метры отвоеванной северной земли остались за североморцами.

Прошло два года. Красная Армия бьет немцев у ворот Восточной Пруссии. Большой боевой путь прошли и североморские артиллеристы. На их боевом счету тысячи убитых егерей, десятки разрушенных дотов и дзотов и уничтоженных орудий и минометов. Орден Красного Знамени , которым отмечены боевые дела артиллеристов-североморцев, будет всегда напоминать нам о героических подвигах артиллеристов и звать нас на новые боевые дела до полного разгрома гитлеровских полчищ.